"Анну Каренину" снова инсценируют

Александр Владимирович, почему "Анна Каренина", этот, извините, "заезженный" роман? Его постоянно экранизируют, переносят на сцену…

Александр Галибин: Мне важны темы, которые поднимает в этом романе Толстой. Тема человеческих отношений, взаимодействий каких-то сил, в том числе которые от нас не зависят. Тема матери, ребенка. Тема отношений мужа, жены. Тема: что есть честь, что есть долг. Что есть предательство. Да, все это вещи, которые, как вы говорите, "заезженные", но о них надо говорить постоянно. Вопрос: как это рассматривать - с точки зрения морали или с точки зрения человека? Толстой заложил в этот роман не только нравственные, социальные проблемы, которые в свое время потрясли общественность, но и философию взаимоотношений людей. Поэтому роман - вечный. Мы с драматургом Еленой Греминой, которая по мотивам романа написала пьесу, не иллюстрируем "Анну Каренину". У нас свой, особый взгляд на то, что написал Толстой.

От чего вы отталкивались?

Александр Галибин: В "Анне Карениной" есть то, что можно назвать подтекстом гения, который выражен в огромном количестве символов. Толстой, по сути, расставляет по всему роману символические ловушки, чтобы читатель незаметно включался в историю, сочиненную им. Кто внимательно читает этот роман, не может не заметить, скажем, красный ридикюль Анны, который трижды появляется в тексте. Или сны, которые снятся одновременно Анне и Вронскому. Или мужика-кочегара. И паровоз, как символ чего-то неотвратимо-разрушающего и как символ надвигающегося нового времени.  Снег. Шепот Вронского… Символично и имя главной героини. Анна - это же благая. А Аркадьевна отсылает нас к Аркадии - стране мирного счастья. Толстой не зря так ее называет. Анна Каренина, несущая счастье, является обратной стороной этого счастья. Она, наоборот, разрушает все вокруг себя. Так вот эти символы вместе создают некий шифр, который я хочу расшифровать.

Вы его расшифровываете именно как трагедию?

Александр Галибин: Да, я считаю, что Анна - трагическая фигура. Загадочная. Читая этот роман, вы обратили внимание на одну важную деталь - Толстой не говорит нам, откуда взялась его заглавная героиня? У всех персонажей есть биография, а нее нет. Есть лишь отсылка, что Анну воспитала тетя. Но остальное - откуда она, кто ее родители, как, почему вышла замуж за Каренина - остается загадкой. Но и потом загадок не меньше. О ней в романе говорят абсолютно все, причем, порой в мистических тонах: мол, она демоническая, у нее животная красота, она "выступает из своего платья", источает необыкновенную энергию, забыть ее не может ни один мужчина, который встретился с ней глазами.  Анна не просто женщина, не влюбленная дама, не несчастная мать и не неверная жена, а некий образ, мистическая сила, губительная для всех и прежде всего для себя. Мы с этой стороны смотрим на Анну Каренину. Поэтому взяли форму, отсылающую к древнегреческой трагедии.

В древнегреческих трагедиях был обязателен хор.

Читайте также

Александр Галибин: И у нас он тоже есть. Когда мы с Еленой Греминой занимались этой инсценировкой, то изучали Эсхила, других античных классиков. И нашли много интересных вещей, связанных с хором.  Хор играет у нас огромную роль - он передает отношения персонажей, среду, в которой они находятся. Благодаря хору становится понятен событийный ряд. У нас есть и мужик, своего рода "человек от театра". Хор, этот мужик позволяют нам избегать литературности, которая есть во многих инсценировках "Анны Карениной". Повторяю, у нас не иллюстрация романа, а некий ассоциативный ряд "на тему".

Похоже, собираясь на спектакль "Анна. Трагедия", стоит перечитать роман Толстого. 

Александр Галибин: Да. И в этом нет ничего страшного или удивительного. Древние греки, которые сидели в очередном Колизее выступления артистов, знали содержание трагедии. От начала до конца. Это позволяет следить не за сюжетом, а за более глубинными вещами. А мне этого и хочется - чтобы зрители обратили внимание на что-то такое, что прежде не замечали в "заезженном" романе.

Как по-разному относятся к Анне Карениной, так же неоднозначно воспринимается и ее супруг. В экранизации Александра Зархи 1967 года Николай Гриценко играл Каренина неприятным занудой, а у Олега Янковского в картине Сергея Соловьева он трогателен в своей заботе о детях. Вы хотите, чтобы зритель с сочувствием отнесся к Каренину, или нет?

Александр Галибин: Я вообще не думаю, какие эмоции у зрителя вызовет Каренин. Потому что в центре моего интереса только Анна. Если бы я ставил спектакль, где Анна была бы одной из линий, как в прекрасной пьесе "Каренин" Василия Сигарева, которую я, кстати, хотел когда-то ставить, другое дело. Я бы тогда исследовал характер и Каренина, и других персонажей. У нас же на все, что происходит на сцене, зритель смотрит как бы глазами Анны. Она -- ключевая фигура. Анна не просто женщина, не влюбленная дама, не несчастная мать и не неверная жена, а некий образ, мистическая сила, губительная для всех и прежде всего для себя.

Анну Каренину играет Ирина Савицкова, ваша жена  замечательная актриса. А вот на роль Каренина явно напрашиваетесь вы.

Александр Галибин: Театр хочет, чтобы я вышел в роли Каренина. Но пока шло сочинение спектакля, трудно совместить два взгляда - сценический, когда ты, как актер внутри постановки, и взгляд со стороны, как режиссера. Потом, возможно, я буду играть параллельно с артистом Балтийского дома. Прецеденты этого есть, достаточно вспомнить Олега Ефремова, который играл в своих спектаклях.

"Анна Каренина" - не только о женщине на грани нервного срыва, но и о семье. Тема, которая, кажется, вас всегда интересовала - начиная с первых ваших спектаклей, наверняка петербургские театралы помнят и "Ла фюнф ин дер люфт" в Молодежном театре на Фонтанке, "Оборванца" и "Карамболь" в театре на Литейном.

Читайте также

Александр Галибин: Да, когда-то, уже давно я осознал, насколько это хрупкий и сложный, таинственный мир… Боженька ведь только соединяет людей, он как бы дает возможность людям встретиться. А дальше мы сами должны выстраивать свои взаимоотношения. И вот если это "сами" начинает превращаться в пытку, во взаимные унижения, в самоуничтожение, - наступает катастрофа. Я думаю, что на самом деле семья - это очень серьезная и важная защита человека. Если этого нет, в финале жизни человека, к концу земного бытия начинаются рушиться основополагающие вещи. Человек отвечает жизнью, поступками, которые он совершает, не формулировками. За каждый поступок приходится отвечать. За уход от семьи мы отвечаем. За то, что не воспитываем ребенка, отвечаем.

К человеку все возвращается. И хорошее, и плохое. Все его мысли, которые он думал. Все его поступки, которые он совершал. Об этом Толстой писал в своем тайном дневнике. И об этом история Анны Карениной - о возвращении бумеранга. То, что Анна совершила грех - это очевидно, достаточно открыть Писание. И это тоже является исследованием, моим разговором с актерами и с залом - стала ли гибель Анны закономерным следствием ее поведения и наказанием за измену? И дело не в том, чтобы не совершать какой-то грех. А в том, что не надо так даже думать. А это самое сложно. Ведь когда ты так даже не думаешь, значит, не существует даже возможности совершения этого поступка. Лишь понимаешь: "это не может быть". И не задаешься вопросом "почему?" Просто "этого не может быть", "это нельзя", и все тут.