Эйзентейну посвятили уникальную экспозицию
Казалось бы, что и как можно рассказать о Сергее Эйзенштейне и его разножанровом творчестве, чего мы не знаем. Мультимедиа Арт Музей нашел выход — часть экспериментов режиссера перевел в мультимедийную инсталляцию, остальные — представил в оригинале.
По трем этажам расползлись рисунки Эйзенштейна, выполненные им эскизы декораций к спектаклям, фотографии, костюмы из фильмов, мемориальные вещи, кадры из легендарных картин. В общем-то подборка соответствует названию выставки — «Монтаж аттракционов», под которым мастер подразумевал «соединение в спектакле различных элементов, способных оказать на зрителя сильное чувственное воздействие».
Такими и бродят посетители, причем от начала до конца. От портрета классика советского кинематографа, где он в халате с меховым воротником озабоченно дожидается съемок «Октября», до постановочных кадров, сделанных во время работы над «Иваном Грозным», когда режиссер, кажется, не расслаблялся ни на минуту. На всех фото он серьезен до такого предела, что не расслабляет сдвинутые брови.
Да, выставка выдалась не развлекательной; напряжение ощущается во всех залах, особенно посвященном «Броненосцу «Потемкину». Эйзенштейн снял «лучший фильм всех времен и народов» в 27 лет. Тогда уже смело практиковал новаторские приемы: необычные для 1920-х годов ракурсы и визуальные метафоры. Красный флаг над «Потемкиным», раскрашенный на 108 кадрах пленки вручную, произвел колоссальное впечатление на премьере в Большом театре. А в 1933 году фильм потряс в Германии министра пропаганды Геббельса. Он заявил, что после просмотра картины любой нетвердый в своих политических взглядах зритель станет убежденным большевиком, если, конечно, придет в кинотеатр.
Конечно, придет, ведь кроме сильных художественных сторон сам Александр Родченко выполнил киноплакаты. Один, широко растиражированный, другой, нарисованный в единственном экземпляре, занимают на экспозиции видное место. Дополняются фотомонтажами к фильму, исполненными Родченко в духе конструктивизма.
Сам фильм демонстрируется на десятке экранов и лайтбоксов, свисающих с потолка. Такая же обстановка в зале, где оживает история съемок «Ивана Грозного». Кроме кадров из ленты вниманию предстает сотня черно-белых фотографий, раскрывающих подробности съемочного процесса. В центре зала, в витринах, рассказ продолжают рисунки Эйзенштейна с раскадровкой. По ним чувствуется, как мастер фанатично отрабатывал линию, до исступления искал идеальные композиции, образы.
Благодаря рисункам (до нас дошло около пяти тысяч), сделанных часто наспех на случайно попавшихся материалах, узнаем о широте замыслов и увлечений Эйзенштейна. Среди них — остроумные шаржи на себя и коллег, зарисовки натуры и фантазийные композиции, типа «Скромный идеал автора» со множеством рук, держащих наготове все необходимое, чтобы тот не отвлекался от работы.
— Эстетика Эйзенштейна была опережающей, поэтому его принял весь мир, — объясняет директор МАММ Ольга Свиблова. — На выставке мы говорим о том, как заветы художника становятся полезными для каждого из нас. Надо искать неожиданную точку. Нельзя выйти из кризиса, снимая на уровне глаз.
